И.К. Джерелиевская
РОО «Центр этики и эстетики Русского мира»,
г. Москва, Россия
I.K.Dzherelievskaya
ROO "Center for ethics and aesthetics of the Russian world",
Moscow, Russia
ИДЕЯ ИНТЕГРАЦИИ КУЛЬТУР В КОНТЕКСТЕ РАЗВИТИЯ ЛИЧНОСТИ И ОБЩЕСТВА
THE IDEA OF INTEGRATING CULTURES IN THE CONTEXT OF THE DEVELOPMENT OF THE INDIVIDUAL AND SOCIETY
Аннотация. В статье рассматривается категория «интегральная культура», приводятся её качественные характеристики, раскрывается её роль в формировании устойчивости личности как основы устойчивого социального развития, ориентированного на жизнеутверждение. Определяются проблемы, препятствующие становлению интегральной культурной ментальности, и предлагаются меры по её преодолению в процессе евразийской интеграции.
Ключевые слова: интегральная культура, интегральная культурная ментальность, устойчивая личность как личность с развитой ценностно-смысловой сферой и способностью к самоограничению и саморегуляции, системно-технологический и культурно-содержательный, экзистенциальный аспекты социальной жизни.
Summary. Describes a category of "integral culture", provides its qualitative characteristics, revealed her role in the formation of sustainability as a basis for sustainable social development centred on State 1A bears. Identifies obstacles to the establishment of integrated cultural mentality, and proposes measures on its overcoming in the process of Eurasian integration.
Key words: integral culture, integral cultural mentality, stable personality as a person with a developed value-semantic scope and capacity for self-restraint and self-regulation, a system-technological, cultural and informative, existential aspects of social life.
В своих рассуждениях мы опираемся на учение П.А. Сорокина [3], который, исследуя общемировой культурно-исторический процесс с V века до н.э. до середины ХХ века и вычленив в нем внутренний компонент (идеи, ценности, смыслы), получивший название «культурная ментальность», приходит к выводу о наличии двух глубоко различных и чередующихся типах культуры, каждый из которых обладает собственной ментальностью.
Так, первая культурная ментальность характеризуется преобладанием идей мистицизма, идеализма, этернализма (ориентацией на вечное), индетерминизма, реализма, социологического универсализма, этики абсолютных принципов с ценностями самоограничения, служения, справедливости, раскаяния как свободного акта преображения, а также принципа искупления как главного принципа наказания.
Второй культурной ментальности свойственно преобладание идей эмпиризма, материализма, темпорализма (ориентации на временное), детерминизма, номинализма, социологического сингуляризма (социального атомизма), этики счастья с ценностями гедонизма и утилитаризма, а также принципов «перевоспитания» и «изоляции» как главных принципов наказания.
Культура, обладающая первой культурной ментальностью названа идеациональной (духовной), вторая культурная ментальность лежит в основе чувственной культуры. Каждая из этих культур несет собственное представление о правильном и неправильном, формах искусства и литературы, нравах, правилах поведения, о религиозной, философской и научной мысли. К примеру, в духовной культуре, тяготеющей к философии Бытия – вечного, неизменного, пребывающего - доминирует система богооткровенной, абсолютной, совершенной истины, которая «дарована», «ниспослана» потусторонним источником, т.е. она постигается сверхчувственным, порой и сверхлогическим способом. В чувственной культуре, тяготеющей к философии изменчивого Становления с представлениями о динамике и прогрессе, отрицающей всякую реальность за границами эмпирической реальности, система истины основана на «сигналах» органов чувств. Поэтому духовная культура – по преимуществу религиозная, а чувственная - секулярная культура. В то же время элементы духовной культуры в большей степени свойственны традиционной культуре, а в современной культуре преобладают чувственные элементы.
Хотя, по мнению П.А. Сорокина, ни один из типов культуры не существовал в чистом виде, можно отметить большие периоды в истории человечества, когда преобладали черты той или иной культуры. Так, эпоха Римской Империи – доминирование чувственной культуры, средневековая Европа – пространство духовной культуры. В настоящий момент мы наблюдаем этап распада, агонии чувственной культуры, когда её ценности, идеи, смыслы, образцы поведения не могут помочь современному человеку адаптироваться в окружающем мире и конструктивно решать современные глобальные и локальные проблемы. В поисках решения он начинает вновь обращаться к духовной, традиционной культуре.
П.А. Сорокин, который именовал себя «интегралистом», выделяет еще один промежуточный тип культуры, включающий более или менее равнозначно элементы обеих культурных ментальностей. Этот тип он называет «идеалистистическим» или «интегральным». Именно с утверждением интегральной культуры он связывает устойчивое развитие и личностного, и социального пространства.
Заметим, человек одновременно принадлежит и миру вещей, и миру идей (ценностей, смыслов). По словам Н.А. Бердяева, человек причастен и времени, и вечности. Однако ни чувственный, ни духовный тип культуры не могут воспринять человека целостно, одновременно с учетом его чувственных и духовных потребностей. Для субъектов духовной культурной ментальности истинная реальность – это нечто потустороннее, скрытое за чувственной и материальной видимостью. Усилия, связанные с адаптацией в ситуативном мире, представляются им тщетными. Их адаптивная активность, направленная к сверхчувственной, нематериальной реальности – Абсолюту, имеет в своей основе преимущественно духовные потребности (спасение души, служение Богу, категорические нравственные императивы и т.д.) и осуществляется посредством минимизации чувственных потребностей (аскезы).
Для субъектов чувственной культурной ментальности, напротив, истинная реальность существует в границах видимости. Эта реальность мыслится как становление, процесс, изменение, прогресс, перестройка, преобразование. Адаптивная активность, в основе которой лежит удовлетворение чувственных потребностей, реализуется посредством преобразования внешней среды на основе новых технологий в целях повышения комфорта и качества жизни при минимизации потребности в нравственных ценностях и духовных смыслах.
Согласно заявленной теме мы намерены рассмотреть в контексте культурной динамики различия в типах личности и в принципах организации общественной жизни. Но прежде, чем остановимся на этом вопросе, попытаемся определиться относительно, во-первых, ориентиров развития личности и общества и, во-вторых, критериев этого развития.
Общим ориентиром развития личности и общества мы полагаем стремление к жизнеутверждению. Здесь можно полностью солидаризироваться с А. Швейцером, который утверждал: «Добро – то, что служит сохранению и развитию жизни, зло есть то, что уничтожает жизнь или препятствует ей» [6, с.218]. Однако реализация стремления к жизнеутверждению обусловлена наличием определенных качественных характеристик как в личности, так и в социуме.
Самоопределение личности на основах жизнеутверждения связано с развитием её ценностно-смысловой сферы, т.е. формированием нравственно-ценностного отношения к жизни и предполагает одновременное внутреннее движение от эгоцентрических устремлений к общечеловеческим представлениям, смысловой идентификации с миром, и от нестойких, эпизодически возникающих отношений к устойчивым и осознанным ценностно-смысловым ориентациям, сквозному жизненному смыслу. [1, с.100-109]
Разумеется, развитие личности не есть поступательное движение. Оно предполагает трудности, отступления и даже кризисы. Каждый шаг по пути самостоятельного выбора «определяется неизбежной альтернативой между регрессом и прогрессом, между возвращением к животному существованию и переходом к существованию человеческому» [5, с. 328]. Смысловую сферу каждого человека можно рассматривать как арену противоборства между ее основными векторами, направленностями: с одной стороны, направленностью к общему, всеобщему, а с другой стороны, - к частному, ситуационному, прагматическому. При этом важны не столько части, сколько их неповторимое сочетание, общая устремленность, которые и составляют захватывающую картину человеческого духа, его восхождение или нисхождение, подвижничество или прозябание, подвиг или падение.
В логике подобных рассуждений важнейшим критерием развития личности выступает её устойчивость. Действительно, устойчивая личность способна возвыситься над своим биологическим началом и в то же время противостоять внешнему давлению, манипуляциям и даже панике, сохраняя способность к самоопределению на основе жизнеутверждения. Неустойчивая личность подобна шоферу, пренебрегающему тормозами и представляющему собой огромную опасность, как для самого себя, так и для окружающих. С чем же связана устойчивость личности или, вернее, что обусловливает её?
В условиях разорванности и фрагментарности социального мира, при нарастании тенденций социального хаоса личность обретает устойчивость только благодаря собственному внутреннему духовному миру. Богатство этого мира побуждает к осмысленным отношениям – к себе, другим людям, окружающему миру, к делу, которым занимаешься. Чем множественнее и разнообразнее ценностно-смысловые отношения к жизни, и чем больше они взаимосвязаны, тем устойчивее личность.
Обратимся к рассмотрению вопроса о формировании ценностно-смысловых отношений личности в контексте различных типов культур. В духовной культуре мы имеем «вознесенную» личность, которую Д.А. Леонтьев именует «ангелом»[2, с.230] В этом случае жизнедеятельность индивида регулируется в основном высокими нравственными ценностями. Однако такая личность не имеет достаточной устойчивости, поскольку личностному росту сопутствует крайнее подавление чувственных потребностей, препятствующее процессу генерализации смыслового содержания и нередко приводящее к глубоким личностным кризисам. Наличие исключительно трансцендентной направленности в структуре ценностно-смысловой ориентации может стать ограничением для формирования творческого отношения к реальной жизни, как не имеющей существенного значения, а, следовательно, - и к реальным потребностям других людей. Словом, личность «не от мира сего» – не обладает достаточной устойчивостью.
В чувственной культуре, пренебрегающей нравственными ценностями и духовными смыслами, существует тенденция к «уплощению» личностного пространства, когда жизнедеятельность индивида регулируется исключительно эгоцентрическими устремлениями, обусловленными психофизиологическими потребностями. Существование индивида в этом случае обретает «животнообразный» вид. У него отсутствуют какие-либо устойчивые ценностно-смысловые отношения с миром, поэтому он крайне зависим от внешних импульсов. Кроме того, нерегулируемые эгоцентрические устремления практически исключают возможность устойчивых отношений с другими людьми и гуманное отношение к миру, ибо окружающий мир, в том числе и люди, приобретают сугубо инструментальное значение. Адаптивная активность подчинена себялюбивым, прагматическим соображениям. Очевидно, подобный тип культуры не может обеспечить самоопределение индивида в окружающем его мире на основе жизнеутверждения.
Наиболее устойчивый тип личности - в интегральной культуре, «схватывающей» бытие человека целостно, в триединстве реальностей – чувственной, надчувственной, трансцендентной. Личность обладает множеством и разнообразием глубоко интегрированных ценностно-смысловых образований. Пространство личности обретает глубину, то есть направленность движения смыслов от эгоцентрических устремлений к верхнему, духовному уровню смысловой сферы. Через это восхождение к нравственно-ценностному уровню смысловой вертикали происходит реальное единение людей, приобщение к той, не всегда видимой индивидом подлинной человеческой действительности, которая не обособляет человека, а сливает его жизнь с жизнью других людей, их благом. Одновременно пространство личности увеличивается и «по-горизонтали», то есть возрастает степень присвоения достигнутых «высоких» смыслов. Наблюдается процесс не подавления чувственных потребностей, а их реализация, но под контролем ценностно-смысловых образований, отделенных от ситуации и вознесенных над ней. Поэтому неустойчивые, ситуативные смысловые содержания могут трансформироваться в устойчивые ценностно-смысловые отношения, в жизненные смыслы. Очевидно, что в таком случае адаптивная деятельность человека обретает осмысленный характер, регулируется нравственными ценностями и в результате этого служит утверждению жизни.
Личность с развитой ценностно-смысловой сферой, т.е. с богатым внутренним духовным миром и способностью к самоограничению и саморегуляции, представляет большую ценность с точки зрения обеспечения «добрых» отношений и социального порядка в обществе, в жизнедеятельности которого можно выделить два относительно самостоятельных «пласта», определяющих его системные характеристики. Один пласт - системно-функциональный, «инструментальный», через который проходят деловые (производственные и др.) информационные потоки и выстраиваются организационные структуры и массовые коммуникации, регулирующие поведение, интересы и оценки массы людей. Сюда же относится и массовая культура. Другой – экзистенциально-ценностный, выражающий «жизненный мир» индивидов (Э. Гуссерль), т.е. определяющий пространство циркулирующих смыслов специфики понимания реальности. Бытие личности в системной среде направлено на адаптацию к внешним условиям, оно является функционально заданным, а потому «пропускает» экзистенциальный слой своего существования. Наоборот, в экзистенциально-гуманистическом (культурном) слое личность выражает реальность бытия социума, так как она соотносится не с системой, а с целостностью общества, его человеческой мерой. Поэтому в первом случае личность создает инновационные продукты лишь на системно-организационной (технологической, рыночно-потребительской и т.п.) основе, а во втором – личность действительно расширяет и обновляет пространственные и содержательно-культурные стороны бытия и гуманизирует структуру организации общественной жизни.
Однако проблема видится в том, что в современном обществе, в контексте преобладающей чувственной культуры социальный заказ на обогащение внутреннего духовного мира личности отсутствует. Все каналы воспроизводства социально-культурного опыта, включая сферу культуры и систему образования, нацелены на социализацию индивида, т.е. его приспособление исключительно к системной среде. В результате мы получаем личность с ущербным внутренним миром, с атрофией ценностно-смысловой сферы. «Современный человек – пишет Э. Фромм, - обнаруживает поразительное отсутствие реализма в отношении ко всему существенному: к смыслу жизни и смерти, счастью и страданию, чувствам и серьезным мыслям» [5, с.414]. В результате он, информированный и наделенный компетенциями, но не осознающий во имя чего, обнаруживает глубокое отчуждение - напряжение, агрессию, безответственность.
Напротив, в контексте интегральной культуры, оба пласта жизнедеятельности общества (системно-функциональный и ценностно-экзистенциальный) приобретают равновесность и равнозначность (со сдвигом в сторону последнего). Приоритет ценностно-экзистенциального, культурного пласта расширяет пространство свободы творчества и утверждает интенцию саморазвития и обогащения общественной жизни бытийными (а не потребительскими) смыслами.
Итак, развитие любого сообщества, ориентированного на жизнеутверждение (именно такое сообщество обладает устойчивостью), имеет своим истоком устойчивую личность, т.е. личность с богатым внутренним духовным миром. Подобная личность, в свою очередь, является продуктом культуры, содержащей ряд качественных особенностей. Опираясь на идеи П.А. Сорокина [4, С.5-8], к их числу относим следующее.
Во-первых, интегральная культура относится к человеку как конечной ценности. Следовательно, институты и отношения, превращающие человека в средство доминирующих чувственных целей (экономического, технологического, информационного и др. развития) будут переосмыслены.
Во-вторых, интегральная культура направлена против атомизации и релятивизации моральных ценностей, этического и правового нигилизма, диктатуры грубой силы и обмана как способов решения имеющихся проблем. Она воплощена в наборе универсальных норм, обязательных и эффективно контролирующих поведение всех. По своему содержанию эти универсальные нормы будут вариантом нравственных норм мировых религий. По мысли П.Сорокина, интегральной культуре сопутствует этика любви, включающая в себя, основные нормы, имеющие абсолютный характер и исходящие от Абсолюта, и вторичные нормы, имеющие относительный, т.е. изменчивый характер и являющиеся продуктом разума людей.
В-третьих, интегральная культура, которая находит свое выражение в науке, философии, религии, технологиях, искусствах, этике, праве, формах общественной организации и укладе жизни, опирается на форму знания, соединяющую в себе эмпирическую правду чувств, рациональную правду разума и над-рациональную истину веры.
В-четвертых, интегральная культура утверждает иную мотивацию людей и характер социальных отношений. Основными мотивами экономической и политической жизни становятся не прибыль или власть, а творческое служение. Основанные на этике любви общественные отношения приобретают фамилистическую форму, напоминающую отношения в хорошей семье.
В-пятых, интегральная культура уменьшит эгоизм, агрессию, склонность к насилию и антиобщественному поведению. Социальное пространство центрирует высший Смысл, восходящий к абсолютным ценностям мировых религий, задающий ценностно-смысловое развитие внутреннему миру личности, которая через культуру и ее ценности «узнает» себя как социально-ответственный и творчески активный субъект, способный одновременно формировать как системно-технологический, так и культурно-содержательный, экзистенциальный аспекты социальной жизни.
Таким образом, на основе интегральной культуры возникает перспектива устойчивого мира народов посредством соединения модернизационного потенциала развития с традиционными ценностями и институтами жизнеобеспечения.
Глубокий кризис в настоящее время чувственной культуры (распад выражающих ее идеологий, ценностей, институтов) объективно свидетельствует о приближении цикла духовной культуры. Однако утвердившаяся практика, согласно которой субъекты противоположных культурных ментальностей игнорируют точки зрения друг друга, делают их объектом насмешек, презрения, приписывают им черты отсталости, суеверия и даже мракобесия, чрезвычайно усложняет процесс интеграции культур и формирования интегральной культурной ментальности. В сообществе необходим диалог, в процессе которого осуществлялся бы синтез культур в одно внутренне согласованное и гармоничное единство: реальность многогранна, имеет аспекты непреходящего Бытия и вечно изменяющегося Становления – духовного и материального; а человек пришел в этот мир, чтобы выжить в нем, т.е. иметь необходимые для жизни ресурсы, но одновременно для того, чтобы в нем состояться, быть и прорваться в Вечность. Поэтому очевидно, что все экономические интеграционные процессы на большом евразийском пространстве должны быть обеспечены действиями в области интеграции культурной политики, поскольку все жизнеутверждающие социальные проекты XXI века опираются на интеграцию культур и формирование интегральной культурной ментальности.
Список использованных источников:
1.Братусь Б.С. Аномалии личности. М.: Мысль, 1988. 301 с.
2. Леонтьев Д. А. Психология смысла. М.: Смысл, 1999. 487 с. С.230
3. Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика: Исследование изменений в больших системах искусства, истины, этики, права и общественных отношений / Пер. с англ. – СПб: РХГИ, 2000. 1056 с.
4. Сорокин П.А. Условия и перспективы мира без войны // СОЦИС. 1999. - № 5.
5. Фромм Э. Здоровое общество//Психоанализ и культура. Избранные труды К. Хорни и Э. Фромма. – М.: Юрист, 1995. 623 с. – (Лики культуры)
6. Швейцер А. Благоговение перед жизнью: Пер. с нем. – М.: Прогресс, 1992. 576 с.