Метатекст как метаидеология цивилизационного развития России в современном полицентричном мире

– I –

Россия – это страна, государственность которой носит синтетический характер. Слияние различных культур в одном этносе привело к тому, что свою историческую миссию он осознал в качестве посредника между Востоком и Западом, предотвращающего прямое цивилизационное столкновение ментально противоположных культур [Пантин, 2019].

Распад СССР (1991) привел к окончанию эпохи биполярного мира и разворачиванию сценария «Pax Americana» (1991-2008), кризис которого пришелся на администрацию Б. Обамы (2009-2017). Последовавшая трансформация системы международных отношений ознаменовала начало перехода к полицентричному миру с появлением как на глобальном, так и региональном уровнях других центров силы, которые сегодня выступают в качестве функциональных точек роста [Алексеенко, 2014].

Однако за двадцать лет идеология «Pax Americana» положила начало «размытию» российской идентичности, которое продолжается и по сей день, так как в массовом сознании США по-прежнему «ощущается» мировым гегемоном, несмотря на вхождение в геополитический словарь терминологии «пост»: постбиполярный мир, постзападная эра, постгегемон [Коновалова, 2018]. Эта разобщенность во внутреннем самоопределении российского суперэтноса произошла из-за утраты национальной идеи как ядра культуры с её традициями и иррациональными мотивами в коллективном поведении [Савин, 2018].

Сегодня отсутствие в сознании российского суперэтноса рабочей метафизической идеи о собственном цивилизационном пути является серьёзной проблемой, так как в условиях глобальной полиэкранной культуры красноречиво предлагаются не только ценности чуждые нашей ментальности, но и мессианские пути развития как собственной жизни, так и общества в целом.

Целью данной статья является рассуждение о самой возможности создания метатекста как метаидеологии или «постмифа-сказки» с заложенной в него современной мессианской идеей в качестве проекта цивилизационного развития России, удовлетворяющего основным положениям как моно-, би-, многополярного, так и полицентричного мира.

– II –

Метатекст – это вторичный текст или «высказывание о высказывании», что создается по поводу прототекста как авторский комментарий или реакция на него других лиц. В зависимости от цели создания выполняет различные функции: (1) как доступное изложение идеи основного текста; (2) как детальное раскрытие различных уровней прототекста; (3) как интерпретация или «перевод» на современный язык с целью упрощения понимания [Остапенко, 2014. С. 57-62].

 

– III –

Понятие «метаидеология» встречается на страницах политологических учебников и характеризуется как идеология высшего порядка, в рамках которой дискутируются частные идеологические проблемы [Красин, 2015. С. 53]. Следовательно, она претендует на универсализм и обращение к общечеловеческим ценностям, что в условиях глобализации нацелены на формирование «планетарного сознания» в рамках различных гуманистических концепций от эволюционистских, например, Дж. Хаксли, М. Шмидта-Саломона, Р. Докинза [Коростиченко, 2018; Трофимова, 2016]) до трансгуманистических [Луков, 2017].

Исходя из этого, метаидеологию возможно определить как идеологию над идеологией, которая исключает государственное доминирование в разработке системы общественно-индивидуальных ценностей и проектов геополитического развития, а её базовые положения настолько понятны большинству населения, что их самоочевидность вызывает чувство внутреннего отклика. То есть это некая «метаидеологическая матрица» [Красин, 2015. С. 48], которая, опираясь на исторически сложившиеся ценности и традиции общества, позволяет каждому гражданину осознавать//принимать–спорить// свою историческую миссию в условиях современных глобалистских процессов.

Так, например, в Китае Конфуций, начиная от 136 г. до н.э., стал «Учителем и Образцом для десяти тысяч поколений» [Конончук, 2012. С. 137] и остается таковым до сих пор. И если с учётом ускорения НТП за смену поколения взять 7,5 лет против нынешних 20, то к 9 тыс. н.э. Китай перешагнет рубеж 1000-го поколения, в котором каждый человек по-прежнему будет решать вопрос о своей принадлежности к культуре. В индийской традиции эта принадлежность до сих пор осуществляется через варновую систему, посредством которой каждый осознаёт//получает–принимает// свою роль и значение в общественном универсуме.

Эти рабочие традиционные метаидеологические матрицы Востока основаны на чувстве идентификации: (1) индивидуальной за счёт добровольного отождествления человека некой с общностью, чьи цели и ценности становятся личными, и (2) групповой за счёт внешних самоограничений культуры, присоединение к которой возможно лишь по праву рождения (Индия) или культурной ассимиляции (Китай).

В западной традиции исторически сложились метаидеологические матрицы по принципу антитезы, которые полностью проявили себя в сценариях: у США – «Pax Americana», а у Европы – «колыбель культуры», что даёт ценностные ориентиры для всего мира и реализует диалог между Востоком и Западом, Югом и Севером [Рубинский, 2000. С. 71].

Метаидеологии России («Москва – третий Рим»; «Православие, Самодержавие, Народность») характеризуют её как синкретическую цивилизацию, в которой восточное самоограничение культуры стремится к имперским амбициям Запада.

Сегодня Запад не просто формулирует новую метаидеологию (напр., «Америка прежде всего»), но прежде всего ищет метафизическую идею, которая бы дала культуре очередной импульс к развитию как переход к следующей идеациональной стадии [Сорокин, 1992], в то время как на Востоке происходит очередное обновление традиционных ценностей с учётом глобалистского сопряжения культур. Следовательно, Россия как цивилизация междумирья должна стремиться предвосхитить эти интеллектуально-духовные поиски и постараться создать в качестве метаидеологии новый метатекст как некую глобальную нарративную метаисторию, в которой сольются восточные и западные ценности культуры, социально-политические устремления и метафизические вызовы.

 

– IV –

Исходя из общепринятого положения о том, что современная культура Запада находится в стадии полярного перехода смены культурных ценностей – чувственных на противоположные идеациональные [Сорокин, 1992; Дугин, 2010], – то и метатекст как метаидеология должен выстраиваться с учетом этих изменений. Эти социологические прогнозы имеют под собой серьезное естественнонаучное обоснование, так как опираются на эволюционные формы мышления, запрограммированные на логику бинарных оппозиций [Александров, 2017].

Учитывая эту эволюционную фазу, метатекст должен представлять собой культурную парадигму, в которой, во-первых, осуществился бы перенос с деяний исторического героя (Моисей, Гомер, Будда, Конфуций, Христос) на цивилизацию как культурного героя, исполняющего своё предназначение.

Во-вторых, метаидеология должна включать в себя весь культурно-исторический контекст «цивилизационной героики» и уходить от горизонтального столкновения интересов с другими цивилизациями (Шпенглер, Тойнби, Хантингтон), задавая таким образом некое пространство нового мифа – «постмифа-сказки» – с открытым кодом ко всем парадигмальным метафорам и образцам поведения (напр., трактовка жертвоприношений в книге Левит через призму современных трансгуманистических проектов формирования новой телесности на основе эволюционной концепции Дарвина).

В-третьих, протекстами должны послужить все базовые цивилизационные истории, нарративное переложение которых в рамках единой концепции освоения мира, позволит выявить большую идею, которая отзовется в массовом сознании и даст толчок для коллективного творчества и энергии.

В-четвертых, базовый сюжет этого «постмифа-сказки» должен быть одновременно и автономным, и включенным в целое: исторически Запад противостоит Востоку, а Восток? Исторически Европа присвоила себе миссию трансляции ценностных ориентиров для всего мира, но кто ещё разделяет с ней эту идею? Россия – посредник между Востоком и Западом, но кто ещё думает так? И так далее. Следовательно, метатекст аксиоматически должен исключать конфликт с любыми иными социального общностями – от нации до цивилизации.

В-пятых, мессианская идея должна простой и лежать за горизонтом событий – быть футуристичной, но не фантастичной; а также иметь опережающий характер развития нарративной истории, снимающей в себе социальные, политические, экономические и прочие противоречия.

 

– V –

Кто должен быть инициатором нового метатекста?

Философы, поскольку «априорная миссия философии состоит в установлении соотношения вещей и их причин» [Холл, с. 5], а «эпоха «переформатирования» нуждается в философии, обобщающей её социальный опыт» [Красин, с. 35]. Однако, «поверхностная философия склоняет ум человека к безбожию, глубины же философии обращают умы людей к религии» [Бекон, с. 23]. Следовательно, философ должен работать в одной команде с теистом.

На сегодня все метатексты написаны в рамках теистического мировоззрения – от мифов Древнего мира до легенд Вед, от Библии до Корана – и имеют нарративные переклички друг с другом. Новозаветная история как последний теистический метатект западной цивилизации сегодня утрачивает свои идеологические позиции, уступая место научному познанию мира и натуралистическому мировоззрению, которому сегодня в массовом сознании «выписан» кредит доверия. Следовательно, теизм должен установить диалог с натурализмом – наследником атеизма – и тем самым расширить команду до трёх.

В этом диалоге должно произойти снятие мировоззренческих противоречий за счет выработки единого языка науки, религии и философии, который посредством различных творческих практик станет естественным языком.То есть как когда-то мифы породили культуру [Лосев, 2001; Ясперс, 1991; Дж. Джейнс, 1985], так теперь культурам в условиях глобального мира требуется породить новый миф – «постмиф-сказку», который бы сумел концептуально объяснить все разнообразие современной жизни и дать начало новой культурной парадигме.

 

– VI –

Россия как один из топосов мирового уровня является тем местом, где цивилизационный метатекст фрагментарно представлен в фольклоре (сказки, пословицы, былины), а самостоятельная философская мысль – её проявление в мировом масштабе – была зафиксирована лишь в XIX веке.  И мысль эта успела «произвести» только лишь первое отличие себя от другого через теорию независимых культурно-исторических типов (Данилевский), а также идею соборности (славянофилы), прежде чем «утонула» в перипетиях ХХ века. Следовательно, у России как цивилизации ещё не произошло полного раскрытия культурного потенциала и осознания собственной мессианской идеи. Таким образом, она до сих пор сохраняет возможность создания своего метатекста как основы геокультуры в очередном социокультурном цикле её развития.

 

 

Литература:

1. Александров, 2017 – Александров, Ю. Мозг - психика - культура с позиций системно-эволюционного подхода // Youtu.be. URL: https://youtu.be/UZz2m1IfUk4 (дата обращения: 10.01.2020).
2. Алексеенко, 2014 – Алексеенко, О.А. Перспективы России в полицентричной системе международных отношений // Сyberleninka.ru. URL:  https://cyberleninka.ru/article/n/perspektivy-rossii-v-politsentrichnoy-sisteme-mezhdunarodnyh-otnosheniy (дата обращения: 10.01.2020).
3. Бекон, 1597 – Бекон, Ф. Опыты, или Наставления нравственные и политические. М.: Мысль, 1978. – 123 с.
4. Джейнс, 1985 – Джейнс Дж. Сознание и голоса разума // Royallib.com. URL: https://royallib.com/book/dgeyns_dgulian/soznanie_i_golosa_razuma.html (дата обращения: 10.01.2020).
5. Дугин, А.Г. Консервативная парадигма и критика теории прогресса в социологии Питирима Сорокина: Актуальность для современной России / Александр Гельевич Дугин //Вестник Московского университета. Сер. 18. Социология и полтитология. – 2010.-№ 1 -С. 22 – 28.
6. Коновалова, 2018 – Коновалова Н.А. Внешняя политика России в рамках современной международной системы // Сyberleninka.ru. URL:  https://cyberleninka.ru/article/n/vneshnyaya-politika-rossii-v-ramkah-sovremennoy-mezhdunarodnoy-sistemy (дата обращения: 10.01.2020).
7. Конончук, 2012 – Конончук, Д.В. Конфуцианская культурная парадигма // Сyberleninka.ru. URL:  https://cyberleninka.ru/article/n/konfutsianskaya-kulturnaya-paradigma (дата обращения: 10.01.2020).
8. Коростиченко, 2018 – Коростиченко, Е.И. Эволюционный гуманизм и религия в интерпретации Михаэля Шмидта-Саломона // Сyberleninka.ru. URL:  https://cyberleninka.ru/article/n/evolyutsionnyy-gumanizm-i-religiya-v-interpretatsii-mihaelya-shmidta-salomona (дата обращения: 10.01.2020).
9. Красин, 2015 – Красин, Ю.А. Идеологический плюрализм и метаидеология нового гуманизма // Сyberleninka.ru. URL:  https://cyberleninka.ru/article/n/ideologicheskii-plyuralizm-i-metaideologiya-novogo-gumanizma (дата обращения: 10.01.2020).
10. Лосев, 2001 – Лосев, А.Ф. Диалектика мифа // Psylib.org.ua. URL: http://psylib.org.ua/books/losew03/ (дата обращения: 10.01.2020).
11. Луков, 2017 – Луков, В.А. Трансгуманизм // Сyberleninka.ru. URL:  https://cyberleninka.ru/article/n/transgumanizm (дата обращения: 10.01.2020).
12. Остапенко, 2014 – Остапенко Д.И. Функциональная и структурная характеристика метатекста (на материале переводческих предисловий и примечаний): Дис. … канд. филол. наук: 10.02.19 / Остапенко Дарья Игоревна – ВГУ, Воронеж, 2014. – 246 с.
13. Пантин, 2019 – Пантин, В.И. Качели кризиса. Прогноз// Youtu.be. URL:  https://www.youtube.com/watch?v=J2Xdw4DW9Pw (дата обращения: 10.01.2020).
14. Рубинский, 2000 – Рубинский, Д.О. Образ России в политике европейской идентичности «Еврооптимистов» // Сyberleninka.ru. URL:  https://cyberleninka.ru/article/n/evropeyskaya-tsivilizatsiya-na-poroge-tretiego-tysyacheletiya (дата обращения: 10.01.2020).
15. Савин, 2018 – Савин, Л. Многополярность и полицентризм // Geopolitica.ru. URL: https://www.geopolitica.ru/article/mnogopolyarnost-i-policentrizm (дата обращения: 10.01.2020).
16. Сорокин, П.А. Человек.   Цивилизация.  Общество  / Сорокин Питирим Александрович; Sorokin Pitirim A.; Общ.  Ред., сост. И предисл. А.  Ю.  Согомонов:  Пер. с англ. — М.:  Политиздат, 1992
17. Трофимова, 2016 – Трофимова, З.П. Эволюционизм и религия в творчестве  английского философа Джулиана Хаксли // Кaspy.asu.edu.ru. URL:  http://kaspy.asu.edu.ru/files/4(49)/211-218.pdf (дата обращения: 10.01.2020).
18. Холл, 1928 – Мэнли П. Холл. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии. В 2 томах: Интерпретация Секретных учений, скрытых за ритуалами и мистериями всех времен / пер. с англ. В. В. Целищева. — 3-е, испр. — Новосибирск: «Наука», Сибирская издательская фирма РАН; М.: «КСП», 1997. — 794 с. — ISBN 5-02-030727-0.
19. Ясперс, 1991 – Ясперс К. Смысл и назначение истории. // Royallib.com. URL: https://royallib.com/book/yaspers_karl/smisl_i_naznachenie_istorii_sbornik.html (дата обращения: 10.01.2020).